Тема: Литературно-поэтический журнал :)

А ты полюбишь, ты полюбишь.
А ты прольёшься, как заря.
И сердце - надвое - разрубишь...
А он тебе не скажет: зря!..

А ты поверишь, ты поверишь.
Начнёшь выклянчивать слова.
Ты никогда не овдовеешь...
И всё же будешь как вдова.

А ты устанешь, ты устанешь
смотреть в густеющую тьму.
В квартире мебель переставишь...
А он не спросит: почему?..

А ты привыкнешь, ты привыкнешь.
И будет ночь белым-бела.
И ты одна из дома выйдешь...
А он не спросит: где была?..

А ты обманешь, ты обманешь.
На пальце перстень заблестит.
Глаза обманом затуманишь...
А он в глаза не поглядит.

А ты заплачешь, ты заплачешь.
В окне застынешь, как во льду.
А ты беду свою запрячешь.
Свою беду. Его беду.

Роберт Рожденственский

И СКУЧНО И ГРУСТНО

И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят — все лучшие годы!

Любить... но кого же?.. на время — не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? — там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...

Что страсти? — ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг —
Такая пустая и глупая шутка...

- - - Добавлено - - -

Мишель не оставляет в покое,пишет и пишет..Видимо весна на него действует..
Много хорошего сделала я,для этого человека..Поэтому,теперь страдает..

Не ходи ты ко мне под окно
И зеленой травы не топчи,
Я тебя разлюбила давно,
Но не плачь, а спокойно молчи.

Я жалею тебя всей душою,
Что тебе до моей красоты?
Почему не даешь мне покою
И зачем так терзаешься ты?

Все равно я не буду твоею,
Я теперь не люблю никого,
Не люблю, но тебя я жалею,
Отойди от окна моего!

Позабудь, что была я твоею,
Что безумно любила тебя,
Я теперь не люблю, а жалею -
Отойди и не мучай себя.

А на завтра опять мне играть свою роль,
И смеяться опять невпопад.
Помнишь, ты говорил, что любовь - это боль?
Ты ошибся, любовь - это ад.
Анна Ахматова

Мое любимое стихотворение.

На самом деле мне нравилась только ты,
мой идеал и мое мерило.
Во всех моих женщинах были твои черты,
и это с ними меня мирило.
Пока ты там, покорна своим страстям,
летаешь между Орсе и Прадо, -
я, можно сказать, собрал тебя по частям.
Звучит ужасно, но это правда.
Одна курноса, другая с родинкой на спине,
третья умеет все принимать как данность.
Одна не чает души в себе, другая – во мне
(вместе больше не попадалось).
Одна, как ты, со лба отдувает прядь,
другая вечно ключи теряет,
а что я ни разу не мог в одно все это собрать -
так Бог ошибок не повторяет.
И даже твоя душа, до которой ты
допустила меня раза три через все препоны, -
осталась тут, воплотившись во все живые цветы
и все неисправные телефоны.
А ты боялась, что я тут буду скучать,
подачки сам себе предлагая.
А ливни, а цены, а эти шахиды, а роспечать?
Бог с тобой, ты со мной, моя дорогая.
Дмитрий Быков

Aleksa, а мне врезался в память кусок из творчества Ахматовой:

Сердце к сердцу не приковано,
Если хочешь - уходи.
Много счастья уготовано
Тем, кто волен на пути.

В чем отказала я тебе, скажи?
Ты целовать просил -
я целовала.
Ты лгать просил,
как помнишь, и во лжи
ни разу я тебе не отказала.
Всегда была такая. как хотел:
хотел - смеялась,
а хотел - молчала.
Но гибкости душевной есть предел,
и есть конец у каждого начала.
Меня одну во всех грехах виня,
все обсудив и все обдумав трезво,
желаешь ты, чтоб не было меня...
Не беспокойся. Я уже исчезла.


Вероника Тушнова

- - - Добавлено - - -

--------------------
----------------------------
Видно мне судьба прыгнуть льву на спину
И таскать за хвост, и трепать за гриву,
И смотреть в глаза, и чесать за ушком.
Вам-то всё игра, хороши игрушки.

Где уж тут играть, когда полный выдох,
Когда каждый день на сплошных обидах,
Когда небо вдруг перестало сниться.
Ах, не дай то бог Вам на мне жениться.

Вам пришлось бы стать флибустьером страшным,
Доставать меня из забытых башен,
Выручать меня с кораблей попутных,
Уводить меня от друзей минутных,

Отучать меня от дешёвой скуки,
Получать меня с чьих то рук на руки,
Выручать меня из больших отелей,
Доставать меня из чужих постелей

И хлестать меня по щекам бестыжим,
По глазам моим неподдельно рыжим,
И пугать меня флибустьерским словом,
И любить меня с каждым часом снова

На воздушный шар, на хромую клячу,
Всё равно куда, лишь бы быть бродячей,
Лишь бы ветер гнал по ущельям листья,
Я писала б Вам по дороге письма, -

Ведь в моих руках часто бьются чашки,
Не смогла бы я Вам стирать рубашки,
Не смогла бы жить под настольным светом,
Собирать всю жизнь по осколкам лето.

Я не злюсь и Вам не пристало злиться
Ах, не дай то бог Вам на мне жениться -
Свой воздушный шар врядли я забуду
А любить всю жизнь я и так Вас буду...

Елена Бушуева

- - - Добавлено - - -

-------------------
---------------------------
Е.Евтушенко

БЛАГОДАРНОСТЬ

Она сказала: «Он уже уснул!»,—
задернув полог над кроваткой сына,
и верхний свет неловко погасила,
и, съежившись, халат упал на стул.

Мы с ней не говорили про любовь,
Она шептала что-то, чуть картавя,
звук «р», как виноградину, катая
за белою оградою зубов.

«А знаешь: я ведь плюнула давно
на жизнь свою... И вдруг так огорошить!
Мужчина в юбке. Ломовая лошадь.
И вдруг — я снова женщина... Смешно?»

Быть благодарным — это мой был долг.
Ища защиту в беззащитном теле,
зарылся я, зафлаженный, как волк,
в доверчивый сугроб ее постели.

Но, как волчонок загнанный, одна,
она в слезах мне щеки обшептала.
и то, что благодарна мне она,
меня стыдом студеным обжигало.

Мне б окружить ее блокадой рифм,
теряться, то бледнея, то краснея,
но женщина! меня! благодарит!
за то, что я! мужчина! нежен с нею!

Как получиться в мире так могло?
Забыв про смысл ее первопричинный,
мы женщину сместили. Мы ее
унизили до равенства с мужчиной.

Какой занятный общества этап,
коварно подготовленный веками:
мужчины стали чем-то вроде баб,
а женщины — почти что мужиками.

О, господи, как сгиб ее плеча
мне вмялся в пальцы голодно и голо
и как глаза неведомого пола
преображались в женские, крича!

Потом их сумрак полузаволок.
Они мерцали тихими свечами...
Как мало надо женщине — мой Бог!—
чтобы ее за женщину считали.

1968

- - - Добавлено - - -

------------------------ ----------------------
Быть хорошим другом обещался

Быть хорошим другом обещался,
звёзды мне дарил и города.
И уехал, и не попрощался,
и не возвратится никогда.
Я о нём потосковала в меру,
в меру слёз горючих пролила,
Прижилась обида, присмирела,
люди обступили и дела...
Снова поднимаюсь на рассвете,
пью с друзьями, к случаю, вино,
и никто не знает, что на свете
нет меня уже давным-давно.

В. Тушнова

- - - Добавлено - - -

------------------------------
МОЯ СОВРЕМЕННИЦА

Евгений Клячкин

Ты небо рисуешь - синим
и серым рисуешь - скалы,
потом -
мужчин - обязательно сильными,
а женщин - конечно, слабыми.

Но небо - лишь изредка синее,
а серое - вовсе не скалы,
и вот -
приходится быть - сильной,
а хочется быть - слабой.

Середина августа 1965

Blanka ничего себе! Не думала, что стихотворение "Благодарность" написано в 1968, больше на наши дни похоже

Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Иль зачем судьбою тайной
Ты на казнь осуждена?

Кто меня враждебной властью
Из ничтожества воззвал,
Душу мне наполнил страстью
Ум сомненьем взволновал?

Цели нет передо мною:
Сердце пусто, празден ум,
И томит меня тоскою
Однозвучный жизни шум.

- - - Добавлено - - -

Александр Пушкин
«Альфонс садится на коня»


Альфонс садится на коня;
Ему хозяин держит стремя.
"Сеньор, послушайтесь меня:
Пускаться в путь теперь не время.
В горах опасно, ночь близка,
Другая вента далека.
Останьтесь здесь: готов вам ужин;
В камине разложен огонь;
Постеля есть - покой вам нужен,
А к стойлу тянется ваш конь".
- "Мне путешествие привычно
И днем и ночью - был бы путь, -
Тот отвечает, - неприлично
Бояться мне чего-нибудь.
Я дворянин, - ни чорт, ни воры
Не могут удержать меня,
Когда спешу на службу я".
И дон Альфонс коню дал шпоры,
И едет рысью. Перед ним
Одна идет дорога в горы
Ущельем тесным и глухим.
Вот выезжает он в долину;
Какую ж видит он картину?
Кругом пустыня, дичь и голь,
А в стороне торчит глаголь,
И на глаголе том два тела
Висят. Закаркав, отлетела
Ватага черная ворон,
Лишь только к ним подъехал он.
То были трупы двух гитанов,
Двух славных братьев-атаманов,
Давно повешенных и там
Оставленных в пример ворам.
Дождями небо их мочило,
А солнце знойное сушило,
Пустынный ветер их качал,
Клевать их ворон прилетал.
И шла молва в простом народе,
Что, обрываясь по ночам,
Они до утра на свободе
Гуляли, мстя своим врагам.

Альфонсов конь всхрапел и боком
Прошел их мимо, и потом
Понесся резво, легким скоком,
С своим бесстрашным седоком.

Утром в ржаном закуте,
Где златятся рогожи в ряд,
Семерых ощенила сука,
Рыжих семерых щенят.

До вечера она их ласкала,
Причесывая языком,
И струился снежок подталый
Под теплым ее животом.

А вечером, когда куры
Обсиживают шесток,
Вышел хозяин хмурый,
Семерых всех поклал в мешок.

По сугробам она бежала,
Поспевая за ним бежать...
И так долго, долго дрожала
Воды незамерзшей гладь.

А когда чуть плелась обратно,
Слизывая пот с боков,
Показался ей месяц над хатой
Одним из ее щенков.

В синюю высь звонко
Глядела она, скуля,
А месяц скользил тонкий
И скрылся за холм в полях.

И глухо, как от подачки,
Когда бросят ей камень в смех,
Покатились глаза собачьи
Золотыми звездами в снег.

Сергей Есенин

- - - Добавлено - - -

Роберт Рождественский
====================

Подслушанный разговор.

- Снова дралась во дворе?
- Ага.
- Мама, но я не плакала
Вырасту, выучусь на моряка
Я уже в ванне плавала.
- Боже! Не девочка, а беда
Сил моих больше нету.
- Мама, а вырасту я когда?
- Вырастешь - ешь котлету.
- Мама, купим живого коня?
- Коня?! Да что ж это делается?
- Мама, а в летчики примут меня?
- Примут - куда они денутся.
Ты же из каждого, сатана,
Душу сумеешь вытрясти...
- Мама, а правда, что будет война?
И я не успею вырасти.

- - - Добавлено - - -

--------------------------------------
Римма Казакова

У поезда, застыв, задумавшись -
в глазах бездонно и черно,-
стояли девушка и юноша,
не замечая ничего.

Как будто все узлы развязаны
и все, чем жить, уже в конце,-
ручьями светлыми размазаны
слезинки на ее лице.

То вспыхивает, не стесняется,
то вдруг, не вытирая щек,
таким сияньем осеняется,
что это больно, как ожог.

А руки их переплетенные!
Четыре вскинутых руки,
без толмача переведенные
на все земные языки!

И кто-то буркнул:- Ненормальные!-
Но сел, прерывисто дыша.
К ним, как к магнитной аномалии,
тянулась каждая душа.

И было стыдно нам и совестно,
но мы бесстыдно все равно
по-воровски на них из поезда
смотрели в каждое окно.

Глазами жадными несметными
скользили по глазам и ртам.
Ведь если в жизни чем бессмертны мы,
бессмертны тем, что было там.

А поезд тронулся. И буднично -
неужто эта нас зажгла?-
с авоськой, будто бы из булочной,
она из тамбура зашла.

И оказалась очень простенькой.
И некрасива, и робка.
И как-то неумело простыни
брала из рук проводника.

А мы, уже тверды, как стоики,
твердили бодро:- Ну, смешно!
И лихо грохало о столики
отчаянное домино.

Лились борщи, наваром радуя,
гремели миски, как тамтам,
летели версты, пело радио...

Но где-то,
где-то,
где-то там,
вдали, в глубинках, на скрещении
воспоминаний или рельс
всплывало жгучее свечение
и озаряло все окрест.

И двое, раня утро раннее,
перекрывая все гудки,
играли вечное, бескрайнее
в четыре вскинутых руки!

Все очень сложно происходит у людей,
Казалось, а чему тут удивляться-
Она живет не с ним, а он не с ней,
но по ночам они друг другу снятся.

И в этих снах встречаются, порой,
Не обращая ни на что внимания.
Прекрасно понимая поутру-
Опять наступит время расставания.

Во сне пытаются не отпускать
То чувство, что к друг другу испытали
Давным давно… и хочется летать
Обоим, высоко под небесами.

Хотят во сне любви и капельку тепла,
Чтобы согреть израненные души,
Чтобы судьба, расщедрившись, дала
Последний шанс для них, таких заблудших.

Проснувшись утром, каждый во своем,
Они опять в заботы окунутся…
Подумают, что это только сон….
Ну а в душе друг другу улыбнутся...